Как мать пыталась положить больного сына в Кировский областной наркологический диспансер. Неновогодняя пьеса в двух действиях.
На фоне массового отравления «спайсами» осенью этого года, когда лишь в Кировской области от курительных смесей по официальным данным пострадали около 500 человек, пятеро из которых погибли, Киров в едином порыве окунулся в борьбу с наркоманией. Оперативные совещания, публичные обсуждения проблемы на всех уровнях, горячие линии, акции, листовки – всё было. Почти месяц наркотической лихорадки страшно напугал впечатлительную общественность, власть признала несостоятельность применяемых механизмов в борьбе с наркодилерами.
Казалось бы, наученным горьким опытом и получившим волшебный государев «пендель», заинтересованным ведомствам должно сделать все возможное, чтобы восстановить подмоченную репутацию. Однако неутешительная практика показывает, что король, как и прежде, голый.
— Я долго упрашивала его начать лечиться. Наконец, он согласился. У него просто не было другого выхода, на него постоянно жаловались соседи, его повыгоняли их всех квартир, денег у него нет. Ему больше ничего не оставалось, кроме как прийти в больницу и сказать «Я наркоман, и я хочу лечиться». Казалось бы, слава Богу. Но, оказывается, врачам нужно еще доказать, что ты болен, и что тебе нужна помощь.
Ольга – мать наркомана. Ее историю мы рассказывали в начале октября, когда Кировская область вовсю травилась смертоносным «спайсом». Напомним, сыну Ольги 28 лет. Последние три года он употребляет наркотики.
Действие первое. Докажи, что наркоман.
— Мы приехали в поликлинику на Студенческом проезде. В очереди на прием к психиатру-наркологу было много народу: призывники, водители, все шли за справками. Врач – молодая женщина — Наталья Царегородцева — сразу начала его опрашивать, что он употребляет, как часто. А он ей врет. Говорит, «раз в месяц колюсь, иногда курю». Я ей объясняю, что он ежедневно принимает наркотические вещества. У нас постоянные приводы в полицию, предписание из суда «Пройти диагностику в наркодиспансере». Она мне говорит: «Мамаша, успокойтесь, я все равно с его слов записывать буду». По сути, ее совсем не интересовало, врет он или говорит правду. Она просто выполняла регламент.
Как объяснили Ольге, чтобы оформить направление в наркологический диспансер, необходимо собрать пакет документов. В частности, получить выписку от участкового в полиции и сделать флюорографию. На следующий день Ольга и ее сын получили необходимую выписку и снимок сделали, однако заключение врача получить не смогли, потому что рабочий день врача в разы меньше, чем рабочий день кабинета флюорографии.
— На флюорографию он приехал уже неадекватный. Видимо, наглотался фенозепама, уснул в такси. Мы приехали к врачу на Студенческий, я объяснила, что все справки, кроме заключения врача по флюорографии, готовы, последнюю я привезу завтра. Но Царегородцева сказала, что «без бумажки ты букашка», и без флюорографии направление в диспансер она писать не будет. А он в это время уже созвонился с друзьями-наркоманами и прямо в кабинете нарколога договаривался, во сколько и где они сегодня будут «книжки читать», как они это называют. Я пытаюсь объяснить врачу, что он сейчас уедет, и завтра я просто его не найду. В ответ мне сказали, что это мои проблемы.
Между тем, у пациента все-таки взяли анализы. Результаты показали, что в моче – наркотические вещества. После чего врач жизнеутверждающе заявила, что человека с наркотическим опьянением в наркодиспансер положить нельзя.
— Я была в шоке. Говорю, и что мне теперь с ним делать? Мне с человеком, который находится в состоянии наркотического опьянения, теперь нужно средь бела дня выйти на улицу, поехать с ним в общественном транспорте и привезти его домой. Вы понимаете, что он небезопасен? Вы берете на себя такую ответственность? Я его боюсь. Вы не видели, как он по люстрам вешается, «закладки» под диваном ищет и мебель поджигает, а я все это видела много раз. В итоге я сказала, что не сдвинусь с места, пока нам не предложат какое-то адекватное решение проблемы.
И им предложили. Предложили вызвать бригаду «Скорой помощи». По словам врача Царегородцевой, скорая отвезет его в терапию, после чего терапевт решит, что делать с наркоманом. Ольгу и ее сына попросили подождать в коридоре. Ожидание «скорой» продлилось более двух часов. Нарколог, в свою очередь, еще раз вызвала к себе горе-пациента и сообщила ему: «Мы вызвали Вам «скорую». Сейчас, возможно, кому-то действительно плохо, но «скорая» к тому человеку не приедет, потому что она едет к Вам».
— В кабинет вошла бригада «Скорой помощи» – трое мужчин в халатах. Тут же появился заведующий поликлиникой Юрий Воронов, который начал объяснять, что «вызвать их пришлось из-за мамы, которая развела панику на пустом месте и не понимает, что без необходимого пакета документов госпитализировать ее сына нельзя».
На вопрос врачей «скорой» «Причем тут мы? Если пациент не при смерти, не называет себя Сталиным и не наносит себе увечий», сотрудники поликлиники разводили руками.
Получается парадоксальная вещь. Если пациент в состоянии наркотического опьянения сидит в кабинете нарколога, в диспансер ему нельзя, потому что там пациент подписывает документы о добровольном согласии на госпитализацию, которые имеют юридическую силу, лишь будучи подписаны в здравом уме и твердой памяти. «Скорая» также не при чем, потому что она забирает только тех, кто окончательно не в себе. Внимание, вопрос: что делать наркоману? Ответ врачей: идти домой.
— Психиатр-нарколог, медсестра, завполиклиники и три врача «скорой помощи» с предписанием суда в руках и положительными анализами на наркотики стояли и объясняли мне, что нам нужно идти домой! Сын, наблюдая всю эту картину, пришел к выводу, что он не наркоман. Он молча подошел к зеркалу, снял шапку и громко сказал: «Я не наркоман. Моя мать просто хочет от меня избавиться». И с этими словами он начал ходить по периметру кабинета. На лицах медперсонала промелькнула триумфальная улыбка. Врачам удалось убедить больного человека в том, что он здоров, и это я, плохая мать, решила упечь его в «психушку».
По словам Ольги, санитар равнодушно сказал, что таковы законы. Для диспансера пациент на данный момент «скорее мертв, чем жив», для «скорой» наоборот — вполне адекватен, чтобы его забирать. Замкнутый круг российского здравоохранения. На просьбы о помощи и уверения, что ее сын действительно болен, человек в белом халате ответил: «Поймите, никто не будет им заниматься». Ольга расплакалась. Сыну предложили подписать отказ от госпитализации. Он подписал и поехал курить.
— В автобусе он устроил скандал. Требовал денег, говорил, что я лишила его жилья и теперь пытаюсь от него избавиться. Мне было уже все равно, как он себя ведет. Я ко всему привыкла. На следующий день я его нашла, он снова был «под чем-то». Мы забрали заключение по флюорографии и поехали в поликлинику. На этот раз нас направили уже в другой кабинет к другому врачу. Не знаю, в чем причина. На мой вопрос госпоже Царегородцевой, почему? Она ничего не ответила. Видимо, мы слишком неудобные пациенты. Врач выписал нам направление, и мы поехали в наркологический диспансер на Советской,41.
Действие второе: «Встань и иди»
В дверях диспансера семью встретил санитар со словами «Опять наркомана привезли!». Первый вопрос, который задали пациенту: знает ли он о страшных последствиях, которые его ждут, если он ляжет на лечение? В частности, сложности с трудоустройством и получением водительских прав, а также категорическое общественное «фи».
— Подумай, как ты будешь жить с таким диагнозом, спросил его врач. Вместо того, чтобы поддержать человека, объяснить, что ему готовы помочь, и теперь у него появился шанс на нормальную жизнь, его всячески запугивают «неотвратимыми последствиями». Фактически, отговаривают от лечения. Если бы я не сидела рядом и не прервала этот рассказ, мой сын, дослушав до конца, просто встал бы и ушел. Я попросила рассказать про лечение, на что мне ответили «А кто Вам сказал, что мы его вылечим? Мы здесь просто снимаем интоксикацию».
По словам Ольги, в кабинете холодно, сына полностью раздели, в течение минут 15 он сидел голый. Одеваться не разрешают. Пациентам сразу дают понять, что ничего хорошего здесь их не ждет. Ко всему прочему, врач не забыл упомянуть в присутствии и без того уже сомневающегося пациента, что он может покинуть эту «богадельню» в любое время.
— Мы его сейчас положим, а через полчаса, если он передумает, он может просто встать и уйти. Тут видеокамеры везде, мы не имеем права применять к ним физическую силу. Их девять человек в палате, у них ломка начинается, они окна выбивают, двери вышибают, сказал мне врач. Будто специально подталкивает «Иди, парень, тебя никто не держит».
Тем не менее, пройдя все круги медицинского ада, наркомана все-таки положили в больницу. «Снятие интоксикации» будет длиться в течение двух недель, если, конечно, пациент не передумает. После этого начнется этап реабилитации. Но уже в другом учреждении. Но все это не лечение, сказали Ольге врачи. Если хочет вылечить, нужно везти в Екатеринбург, обращаться в фонд «Город без наркотиков», где наркоманов на период ломки приковывают наручниками, после чего применяют метод трудотерапии. Напомним, деятельность фонда неоднократно подвергалась жесткой критике правозащитников, сотрудников центра обвиняли в жестоком обращении с пациентами. Однако представители судебной и исполнительной власти, а также общественники не раз заявляли, что считают деятельность фонда полезной.
Вернемся к нашим «баранам». Мы обратились в департамент здравоохранения Кировской области с вопросом, почему вместо реальной помощи врачи посылают домой человека в состоянии наркотического опьянения? И почему сотрудники наркодиспансера, вместо поддержки и соучастия, не могут предложить пациенту ничего другого, кроме устрашающих историй о влиянии рокового диагноза на дальнейшую жизнь?
Официальный ответ департамента здравоохранения:
— Согласно медицинской карты, пациент обратился в сопровождении матери в диспансерное отделение для оказания помощи взрослому населению Кировского областного наркологического диспансера в связи с употреблением наркотических средств для прохождения диагностики по решению суда. Пациент был осмотрен врачом, был выставлен предварительный диагноз: «Синдром зависимости от других стимуляторов», пациенту был разъяснен порядок госпитализации с целью прохождения диагностики по постановлению суда (а именно, необходимость прохождения флюорографического исследования, наличия документа, удостоверяющего личность, который у пациента отсутствовал на момент обращения, был выдан запрос в УВД России по Кировской области для получения бытовой характеристики).
24 декабря пациент в сопровождении матери обратился в диспансерное отделение для оказания помощи взрослому населению в состоянии наркотического одурманивания легкой степени тяжести, что подтверждено данными клинического осмотра и результатами предварительной (ИХА-МДМА и ИХА-барбитураты) и окончательной химико-токсикологической диагностики (в моче обнаружены альфа-пирилидино-валерофенон и фенобарбитал).
В соответствии с приказом Минздрава РФ от 28.04.1998 № 140 «Об утверждении стандартов (моделей протоколов) диагностики и лечения наркологических заболеваний» состояние интоксикации психоактивными веществами легкой и средней степени тяжести не подлежит лечению.
25 декабря пациент был госпитализирован для прохождения диагностики в соответствии решением суда в Кировский областной наркологический диспансер, где и находится по настоящее время.
Кстати, спустя три дня после госпитализации сына Ольги перевели в реабилитационный центр на Преображенской, 82. Что касается поликлиники Кировского областного наркологического диспансера на Студенческом проезде, 7, все руководство учреждения – «в командировке» и будет «только после праздников»:
Старшая медсестра поликлиники:
— В наркологическом отделении мы в диспансер «не ложим». Если человек накануне принимал наркотики, на следующий день у него интоксикация, и он не отдает себе отчет в своих действиях. Чтобы подписать документы на лечение, он должен быть в полном сознании, если анализы показывают обратное – мы нарушаем закон. В этом случае он может лечь в терапевтическое отделение, если врач-терапевт найдет основания. Должна ли «Скорая» такого пациента забирать – я не знаю, но у нас все строго.
Никита Белых, губернатор Кировской области (в рамках выступления в клубе «Вечерний»):
— После ситуации со спайсами, мне кажется, надо в целом рассматривать вопрос, в том ли направлении работают службы наркоконтроля и другие органы, данной проблемой занимающиеся. То ли часто «ищут, где светло, а не там, где потеряли… То, что через несколько месяцев после этого огромное количество спайсов на самом деле поступает по разным каналам, которые не отслеживаются, – это факт.
Источник: https://kirov-portal.ru/news/podrobnosti/istoriya-odnogo-narkomana/
Загрузка...